«Казнить нельзя помиловать...» Где же должна стоять запятая?
«Казнить нельзя помиловать…» Где же должна стоять запятая? Казалось бы, столь невыразительный знак препинания готов в корне изменить положение вещей. При ведении документооборота различная формулировка того или иного действия может внести такое разночтение, которое повлечет нежелательные последствия в бизнесе. На защите прав клиента выступает
Владимир Викторович, в этом году «Русское право» отмечает свой 20 летний юбилей. За счет чего удалось столь успешно работать на этом рынке?
Мы начали заниматься аудитом в период его становления в России. В год наши специалисты проводили более 100 аудиторских проверок. За 20 лет работы в этой сфере нами накоплен колоссальный опыт и значительная клиентская база.
Вы относитесь к предприятиям среднего или малого бизнеса?
Для аудита подобное ранжирование не совсем корректно. Есть признанные лидеры — большая четверка, и есть остальные. И потом, по какому критерию надо определять размер компании: по числу клиентов, сотрудников, по обороту? Как вы понимаете, рейтинг по обороту тоже не говорит о количестве проведенных аудиторских проверок, так как можно провести аудит в одной металлургической компании, и оборот такой проверки будет сопоставим обороту, проведенному в 25 колхозных хозяйствах. Думаю, мы относимся к компаниям среднего бизнеса.
Насколько для аудита важна ее специализация?
В действительности есть общий аудит, банковский
Если говорить об обязательной аттестации и получении аттестата нового образца, могу сказать, что в действительности это оказалось никому не нужным. Объясню: если компания специализируется только на банковском аудите, вряд ли она
Мы становимся свидетелями сужения рынка аудиторов. Причин тому несколько.
Интересная позиция. Но почему?
Судите сами: за неисполнение
С другой стороны,
в понимании нашего бизнеса, аудитор является не столько контролером, сколько помощником в ведении
Но в таком случае бизнес не получает того необходимого объема информации от профессионалов, который необходим, чтобы избежать всевозможных ошибок.
Верно. Но правительство установило такие критерии, что сегодня аудит находится в состоянии стагнации, и происходит серьезное сужение аудиторского рынка. Да и клиентов становится все меньше: одни компании перестали попадать под обязательный аудит, и его не проведение не влечет за собой штрафных санкций, а инициированный аудит тоже никто не проводит. Исключение составляет небольшая группа компаний, которая должна это делать в обязательном порядке: банки, страховые организации, компании, чьи акции обращаются на рынке ценных бумаг, ГУПы, ОАО и др. То есть это очень узкий сектор. А если учесть, что государство стремится сократить количество действующих ГУПов, то рынок еще более сузится.
К тому же от некоторых клиентов аудиторы вынуждены отказываться по той причине, что проходить конкурсы сегодня довольно проблематично. И это тоже крайне интересный аспект: государство установило конкурсы государственных предприятий и предприятий с частичным государственным капиталом более 25 %, и основным критерием выбора на этих конкурсах остается цена за предоставленные услуги. Приведу пример: три года назад мы проверяли ГУП
Мы не занимаемся демпингом, и у нас, как и у многих, уменьшился пул клиентов. В данной ситуации каждая компания пытается предлагать дополнительные услуги.
Как это ни парадоксально, мы наблюдаем сообщающиеся сосуды: рынок аудита сужается, клиент не получает ценных разъяснений от аудиторов, допускает серьезные ошибки и вынужден обращаться за консультациями к юристам. Соответственно, рынок юриспруденции увеличивается.
В итоге соблюдается некий баланс, который позволяет нам оставаться в обойме успешно действующих компаний.
Похоже, происходит слияние аудиторского и юридического бизнесов. Это тенденция сегодняшнего дня?
В действительности тенденция следующая: некоторые аудиторские организации вообще не занимаются юридическим бизнесом. Они больше экономисты и ведут бухгалтерский учет. Некоторые тяготеют к оценочной деятельности, и она становится основной, а аудит — второстепенным видом деятельности. Есть такие, которые принципиально занимаются только аудитом. И, как вы правильно заметили, многие аудиторские организации предлагают в том числе и юридическое обслуживание.
В нашей компании это направление деятельности сформировалось потому, что у меня и многих наших сотрудников есть и экономическое, и юридическое образование: из 15 наших аудиторов 10 одновременно являются юристами.
Клиент, обратившийся в «Русское право», получает весь комплекс услуг: создание организации, ведение бухгалтерского учета и/ или аудита, и в случае необходимости — услуги по оценке и юридическому сопровождению бизнеса, а также по ликвидации бизнеса. Мы представляем интересы наших клиентов в судах, когда идут процессы с налоговыми органами или контрагентами клиентов.
В этом году было внесено много изменений в Гражданский кодекс, и сегодня к нам часто обращаются за разъяснением новшеств.
Почему в последнее время столь много обращений в суд по вопросам несогласия с решением налоговой инспекции?
Да, компании достаточно часто не соглашаются с заключениями налогового инспектора. Но чтобы быть до конца честным в этом вопросе, надо сказать, что и компании не всегда бывают правы. Аудитор по своей сути призван минимизировать риски, в том числе налоговые. Понимаете, договора можно написать по разному: смысл будет один и тот же, но фразы могут быть разные, и из этих формулировок вытекает разное налогообложение. То есть налогоплательщики формируют свои документы таким образом, что возможно двойное прочтение. Поэтому крайне важно, когда на стадии подписания того или иного договора рядом с клиентом находится консультант, что исключит возможность допуска различных ошибок. В нашей практике есть немало случаев, когда мы в суде отстаиваем позицию своего клиента. В 80 % случаев такие суды мы выигрываем.
Однако в последнее время сами налоговики стараются не доводить дела до судов, и многое мы решаем на стадии досудебного обжалования, в том числе в апелляционной инстанции налогового органа.
На сегодняшний день в Москве действует пять СРО аудиторов. Регулируют ли они
Наша компания — член СРО аудиторов «Содружество». Я являюсь членом Правления, членом дисциплинарной комиссии и Председателем Комитета по противодействию коррупции СРО «Содружество».
Конечно, все СРО взаимодействуют между собой. У нас работает Совет по аудиторской деятельности, единая аттестационная комиссия тоже создавалась силами СРО. Но по большому счету все регулирование, в том числе и введение нового квалификационного аттестата, проводится под эгидой Министерства финансов РФ. Становится непонятно, зачем этот орган «передавал» свои полномочия в руки СРО, если на деле СРО не имеют
20 лет на рынке предоставления аудиторских услуг — стаж немалый. Что хотели бы пожелать своим партнерам и клиентам?
За 20 лет существования нашей фирмы основной костяк команды
Я надеюсь, что и в дальнейшем мы будем приносить своим клиентам и партнерам ощутимую пользу и помощь.